Низменная Средняя Азия

Все огромное пространство, раскинувшееся от берегов Каспийского моря до гор Тянъ-Шаньской системы, представляет собой пустыню — глинистую, щебнистую или песчаную. Только вдоль больших рек —
Сыр-Дарьи, Аму-Дарьи, Чу — тянутся тугаи — непролазная чаща из джиды, тамариска, разнолистного тополя, к которым примешивается тростник, местами образующий обширные заросли.

Уже в начале мая в Кара-Кумах и южных Кызыл-Кумах солнце днем начинает немилосердно печь, и хотя случаются освежительные дожди и ночи еще прохладные, погода стоит очень жаркая. А это только начало бесконечно длинного среднеазиатского лета, и растительность еще не успела выгореть. Еще стоят по глинистым и слабощебнистым местам пустыни ферулы. Эти зонтичные имеют в высоту всего 1—1,5 м, но в пустыне нет масштаба для определения размеров на расстоянии, и издали они производят впечатление молодых яблонь, а гладкие, как бы полированные стволы, белые от солнечных бликов, кажутся обмазанными белой известью. Еще зеленеет редкая травка в щебнистой гаммаде, еще залиты лессовые бугры предгорий кровавыми маками и свежа своеобразная кустарниковая растительность барханных песков. Только голубовато-серая полынь, редкие кустики которой покрывают огромные пространства, выглядит тусклой, отмершей. Еще не успели затвердеть и покрыться слоем липкой глины такыры — пониженные площадки, лишенные всякой растительности. Еще встречаются у колодцев вообще чуждые пустыне различные пролетные птицы, и песчанки вылезают из своих нор покормиться даже в полуденные часы.

Но уже в конце мая ферулы пожелтеют, жаркий ветер иссушит и растреплет их шаровидные верхушки, изломает и нагнет на бок их стебли и они утратят всякое сходство с деревьями даже издали. Такыры станут твердыми и гладкими, как асфальт, подсохнет и съежится редкая травка, и в пустыне наступит лето. Для жителей пустыни это тяжелое время. Черепахи еще не впали в спячку, тяжело ползают, обгладывая остатки сочной растительности. Даже малые жаворонки, эти коренные обитатели глинистой и щебнистой пустыни, в полуденные часы ищут тени под редкими кустиками и сидят, нахохлившись, с раскрытыми клювами. Жарко, душно и негде укрыться от палящих лучей солнца. Лишь маленькие пустынные славки перепархивают как ни в чем не бывало, да шныряют ящерицы.

Около колодцев, разбросанных далеко друг от друга, пасутся большие стада курдючных овец, многие овцы лежат, тяжело вздымая бока. Сюда же, свистя острыми крыльями, прилетают стайки чернобрюхих рябков и, напившись из струйки воды, текущей от колодца, быстро уносятся с водой в зобах для своих птенцов, вылупившихся за десятки километров в безводной пустыне. Около колодца держатся и мелкие птички пустыни; сюда же приходят ночью на водопой пугливые и быстрые джейраны. Но многие животные пустыни не нуждаются в воде для питья. К ним относятся не только все пресмыкающиеся — ящерицы, змеи, черепахи,— но и мелкие хищные зверьки — хорьки, болышеухие ежи, пестрые хорьки-перевязки, получающие необходимую для жизни влагу из птичьих яиц и крови своих жертв. Не пьют воду и грызуны: песчанки, тушканчики, желтые суслики, зайцы, а также многие пустынные птицы — саксаульные сойки, дрофы-красотки, пустынные славки. Все они довольствуются той влагой, которую содержит их пища.